Молодой писатель принёс в редакцию свой первый роман. Редактор лениво прочитал две первые фразы:
"— А не испить ли нам кофею ? — спросила графиня.
— Отнюдь,— сказал граф, схватил графиню в охапку и потащил на чердак."
— Неплохо,— заметил редактор,— а когда, кстати, в вашем романе происходит действие ?
— В 1916 году.
— А почему же тогда в нём отсутствует тема революции ?
На следующий день начало романа звучало так:На следующий день начало романа звучало так:
"— А не испить ли нам кофею ? — спросила графиня.
— Отнюдь,— сказал граф, схватил графиню в охапку и потащил на чердак.
А в это время за окном разгоралась багряная заря революции."
— Уже лучше,— сказал редактор,— но какая же революция без рабочего класса ? Где в вашем романе отражена тема пролетариата ?
Ещё через день автор принёс исправленный вариант.
"— А не испить ли нам кофею ? — спросила графиня.
— Отнюдь,— сказал граф, схватил графиню в охапку и потащил на чердак.
В это время за окном разгоралась багряная заря революции и доносились удары молота — это кузнецы Пётр и Иван ковали подкову."
— Гораздо лучше,— заметил редактор, — но тема будущего в вашем романе всё-таки отражена недостаточно.
В окончательном варианте роман начинался так:
"— А не испить ли нам кофею ? — спросила графиня.
— Отнюдь,— сказал граф, схватил графиню в охапку и потащил на чердак.
В это время за окном разгоралась багряная заря революции и доносились удары молота — это кузнецы Пётр и Иван ковали подкову. Неожиданно удары стихли.
— Да пошло оно всё на хрен ! — сказал Пётр и бросил молот. — Завтра докуём."