Н. Тэффи, цитаты

[MeineTagebuch]

О русской душе

Мы странно относимся к нашим выдающимся людям, к нашим героям. Мы, например, очень любим Некрасова, но больше всего радует нас в нем то, что он был картежник.
О Достоевском тоже узнаем не без приятного чувства, что он иногда проигрывал в карты все до последней нитки.

Сами знаете — еще Тютчев сказал, что «умом Россию не понять», а так как другого органа для понимания в человеческом организме не находится, то и остается махнуть рукой. Один из здешних общественных деятелей начал, говорят, животом понимать, да его уволили.

— Я вот еду — тут есть небольшой курортик, очень хорошо лечит от аппендицита.
— А разве у вас аппендицит?
— Нет, у меня скидка.

О хипстерах

Поэт очень был интересен.
Он пока что стихов не сочинил, а придумал только псевдоним, но это не мешало ему быть очень поэтическим и загадочным, может быть, даже в большей степени, чем иному настоящему поэту с настоящими готовыми стихами.

В шесть часов вставать? Да что вы, с ума сошли, что ли? Этак можно себе нервы вконец истрепать!

Так, между прочим, всегда бывает – когда людям хочется поговорить, они отправляются в ресторан с музыкой. Музыка мешает, заглушает голоса. Приходится по три раза переспрашивать, выжидать паузы, иногда с нетерпением и раздражением. И все-таки почему-то идут беседовать в ресторан с музыкой.

О тверке

Из каждого танца можно сделать нечто такое, что вас притянут за оскорбление общественной нравственности, или, наоборот, — эстетически возвышенное и прекрасное, вроде пляски царя Давида перед ковчегом (хотя и у Давида, по свидетельству Библии, вышли после этих плясок семейные недоразумения).

О соцсетях

Для меня это трагический анекдот: одна из мучительнейших тягот моей жизни заключается как раз в том, что все всё время мне дают советы. Вид ли у меня такой бестолковый, или люди все встречаются очень уж доброжелательные — не знаю. Но от советов — по-ги-баю! Податься некуда.
И если еще советовали с толком, с пониманием по своей специальности. Так ведь нет! Портниха советует, какое принимать лекарство, доктор — как писать рассказы, полотер — где заказывать шляпы, профессор философии — как делать омлет, годовалые дети — как рационально питаться.

О вечных бедах

— Вы куда? — спрашивает дама.
— Завтракать.
— Чего же вы так рано?
— Да так, пригласили — к часу.
— Уж больно рано. Не лучше ли — позже пойдете. Пойдите в два.
— Пойти-то можно хоть в четыре, да ведь они, чего доброго, все съедят.

Никто так много и упорно не советует, как дурак.

Анекдоты смешны, когда их рассказывают. А когда их переживают, это трагедия.

О женском

Повесть Олёнушки, глубоко психологическая, была такова. Любит она Вову, но Вова весёлый, и ему во всём везёт. А Дима очень бедный и какой-то неудалый, и всё у него плохо, и вот даже она его не любит. Поэтому надо выходить за него замуж. Потому что нельзя, чтобы человеку так уж плохо было.

Если вас еще интересует судьба обиженной и униженной вами женщины, то знайте, что у ее брата нет весеннего пальто.

Муся Ривен была молоденькая, только что в первый раз разведенная деточка, грустная, сентиментальная и нежная, что не мешало ей хлопать водку рюмка за рюмкой, безрезультатно и незаметно ни для нее, ни для других.

Об экономическом вопросе

У Маргариты Николаевны репутация умной женщины. К ней приходят за советом в психологически трудную минуту. Исключительно женщины. В материально-трудную минуту к ней не приходят. Вполне логично. Раз она умная, значит денег не даст.

Теперь интересуются не русской культурой, а кое-чем диаметрально противоположным – русским сырьём.

Я, знаете ли, купил чудесную почтовую бумагу. Но так как я пошлины платить не желаю, — дудки-с — так я ее всю исписал. Просто так, разной ерундой. Теперь никто не придерется.

О пикап-гуру

При более близком и более долгом знакомстве пан Гуслинский вместе с чарами своих внешних качеств, конечно, пускал в оборот и обаяние своей духовной личности. Результаты получились потрясающие: три раза женился он гражданским браком и был двенадцать раз бит в разных городах и различными предметами.

О жертвах пикап-гуру

Было в нем, в этом выродке, что-то такое беспокойно-противное, что я подумала:
«Неужели найдется на свете такая идиотка, которая допустит его к какой-нибудь близости, как-нибудь поверит ему, да еще, пожалуй, увлечется таким гадом ползучим?»
Через две недели этой идиоткой оказалась я сама.

Об очень духовных мужчинах

Однолюб любит философствовать, делать выводы и чуть что — сейчас обвиняет, и ну палить в жену и детей.
Потом всегда пытается покончить и с собой тоже, но это ему почему-то не удается, хотя с женой и детьми он промаха не дает.
Впоследствии он объясняет это тем, что привык всегда заботиться в первую голову о любимых существах, а потом уж о себе.

Фамилия Ильи Ивановича, собственно говоря, Овечкин, но он велит писать ее через ять, чтобы показать, что он происходит не от овцы, а от вечности.

В том-то и дело, что настоящий круглый дурак распознается прежде всего по своей величайшей и непоколебимейшей серьезности. Самый умный человек может быть ветреным и поступать необдуманно, – дурак постоянно все обсуждает; обсудив, поступает соответственно и, поступив, знает, почему он сделал именно так, а не иначе.

О патриотизме

— У нас в азбуке шестьдесят четыре буквы, — ухнула я.
Итальянцы несколько минут молча смотрели на меня, а я встала и, повернувшись к ним спиной, стала разглядывать луну. Так было спокойнее. Да и к тому же каждый имеет право созидать славу своей родины, как умеет.



www.pics.ru/russkaya-dusha-tverk-i-hipstery-25-...